Владыка Василий всю свою жизнь посвятил Господу...

 
"Православное учение о Спасении." Послесловие. Выдержки из "Богословского вестника", июль 1895 г.


БОГОСЛОВСКИЙ ВЕСТНИК издаваемый Московской Духовной Академией, июль 1895.


IX. Отзывы о сочинении настоятеля церкви при русской миссии в Афинах, кандидата богословия, Архимандрита Сергия (Страгородского) под заглавием: └Православное учение о спасении и о сочинении преподавателя Таврической духовной семинарии, кандидата богословия, Ивана Андреева, под заглавием: └Константинопольские патриархи от времени Халкидонского собора до Фотия (хронология этих патриархов и очерки жизни и деятельности важнейших из них)". Оба сочинения представлены на соискание степени магистра богословия.

А) О сочинении Архимандрита Сергия (Страгородского):

а) Ректора Академии, Архимандрита Антония:

└Свое прекрасное и выдающееся по талантливости и самостоятельности исследование, автор начинает обширным введением, в коем излагает и опровергает латинское и протестантское учение об оправдании, и указывает, хотя и нежелательное, но усиливающееся влияние последнего на русскую богословскую литературу по данному вопросу, чем и приводит читателя к мысли о настоятельной нужде в разъяснении этого предмета чрез изучение самого церковного предания, независимо от богословия инославного. Такому разъяснению посвящены дальнейшие главы диссертации, основанные на непосредственном и внимательном перечитывании автором святоотеческих творений в продолжении целых шести лет, как в русском переводе, так нередко и по греческому подлиннику.

Насколько в самом исследовании обнаружена начитанность в отцах, настолько по введению можно видеть, что автор с большою тщательностью изучал литературу инославную, как современную, так и средневековых богословов, а равно и символические книги и соборные постановления. Обладая замечательно тонким логическим и психологическим анализом, автор со всею очевидностью раскрывает читателю глаза на ту сорную примесь, которую внесла латинская схоластика в христианство, заимствовав ее из идей классического мира, именно из римского права. Хотя эта именно раздвоенность между христианским и языческим элементом в понятии об оправдании побудила основателей протестантства попытаться выработать новые догматы о спасении, но выйти из созданных западною мыслью и жизнью религиозных понятий но удалось и им: в учении обоих исповеданий осталось стремление умалить требования христианской добродетели до последней степени или по крайней меpе свести их к каким либо внешним практическим (у римлян) или теоретическим (у лютеран) условиям, оставляя нетронутым самое нравственное содержание спасающегося. Обращаясь к богословию русскому, автор определяет желательное направление последнего, а вместе с тем и свою собственную задачу, в следующих словах: └задача православной науки состоит не в том, чтобы перенимать от западной науки ее Сизифову работу и истощать свои силы над решением неразрешимого вопроса и притом совершенно постороннего для Православной Церкви, а в том, чтобы наследовать православную истину, саму в себе, выяснить ее положительное содержание", которое он и восстановляет далее относительно занимающего его предмета в следующих главах: вечная жизнь, возмездие, спасение, вера. Здесь автор мало говорит от себя, но больше библейскими и святоотеческими изречениями, который он соединяет в стройную систему. Из современных богословов автор всего ближе примыкает к Преосвященному Феофану и охотно на него ссылается. Из прочих русских писателей богословов он всего чаще ссылается на творения Святителя Тихона.

Следующие два главные положения выводит автор из святоотеческих рассуждений, и они то являются у него ясным противопоставлением православного понимания спасения или оправдания от лжетолкований латинян и протестантов. Богословские рассуждения последних основаны на разрознении понятия блага или наслаждения от доброделания. Первое является внешнею мздой по отношению к последнему; спор между инославными лишь о том, какой подвиг служит к достижению сей мзды: вера или практические заслуги. Собранные автором слова Отцов раскрывают мысль о тожестве доброделания, как причины благодатного настроения любви" с тою духовною радостью, которую во всей полноте вкушают избавленные за гробом. Но это добродетельное настроение не есть нечто, отдельное от Бога, ─ оно возможно лишь при богообщении, при соединении человека с Богом, которое достигается верою. Таким образом, и доброделание и вера суть необходимые условия или средства спасения. Эту простую, но не достаточно ясную саму по себе мысль православных учебников, автор раскрыл во всей ее психологической правде, причем не только свои выводы, но и самое описание переживаемых христианином настроений, изложены словами Отцов. В виду указанных свойств и достоинств сочинения мы признаем его выдающимся трудом в отечественном богословии, которому суждено занять очень почетное место в истории раскрытия важнейшего предмета духовной жизни, и считаем диссертацию отца архимандрита вполне заслуживающею степени магистра богословия".

б) Экстраординарного профессора по кафедре истории и разбора западных исповеданий В. А. Соколова:

"Не раз нам приходилось слышать речи о том, что наши русские богословы слишком много обращают внимания на жизнь и воззрения чуждого нам инославного запада, а вследствие того в нашей русской науке и в частности в нашей православной догматике некоторые вопросы остаются недостаточно выясненными, определенными и раскрытыми. Не считая в данном случае нужным и уместным объяснять, почему при своих ученых трудах православные богословы нередко обращают взор на запад, и, находя со своей стороны такое обращение в известной степени вполне понятным и законным, мы, тем не менее, согласны с тем, что действительно в нашей русской науке и в частности в нашей православной догматики есть не мало вопросов, требующих разъяснения, а потому и готовы с радостью приветствовать всякую попытку в этом направлении. Чем более будет появляться серьезных попыток к положительному раскрытию и уяснению православного вероучения, тем лучше.

Исследование о. архимандрита Сергия представляет собою одну из таких именно желанных попыток и имеет своею задачей послужить, по мере сил, выяснению одного из главнейших пунктов христианского учения, ─ вопроса о личном спасении. ─ В виду того, что в этом вопросе западные христианские исповедания далеко уклонились от истины православия, автор, для более отчетливого ее уяснения, вносит в свое исследование не только положительное раскрытие православного учения, но и критический разбор учений инославных.

Обширное введение к своему сочинению автор посвящает подробному раскрытию римско-католического и протестантского учения об оправдании, указывая некоторые следы влияния этих учении и на нашу православную богословскую науку. Самое исследование начинается основательным критическим разбором так называемой юридической теории и затем представляет стройное раскрытие в последовательной строго-логической связи православных понятий о вечной жизни, блаженстве, возмездии и спасении и об условиях последнего. ─ В основу исследования положена идея тождества блага и нравственного добра, спасения и нравственного совершенства.

Сочинение Архимандрита Сергия имеет вполне научный характер. Во всех своих частях оно утверждается на основательном изучении достаточного и в каждом случае наиболее потребного научного материала. При характеристике и изложении инославных учений автор руководится символическими книгами западных христианских исповеданий и произведениями лучших, как древних, так и новых, римско-католических и протестантских богословов, каковы наприм.: Фома Аквинский, Шенкель, Бретшнейдер, Бадерман, Шееле, Перроне, Мартенсен, Клее и др.. При критическом разборе инославных заблуждений и при положительном раскрытии православного учения автор опирается на многочисленных свидетельствах священного писания Ветхого и Нового Завета и в особенности на творениях отцов и учителей Церкви, начиная с мужей Апостольских и оканчивая новейшими и даже современными православными богословами, как напр.: св Димитрий Ростовский, св. Тихон Задонский и преосвященный Феофан. Неоднократно и из богослужебных книг автор заимствует некоторые черты, служащие к уяснению православной истины.

Внимание читателя с особенным интересом и признательностью останавливается на свидетельствах, извлеченных автором из творений отцов и учителей Церкви. Отеческие свидетельства автор собрал в таком обилии, что они занимают собою, думается нам, до половины рассматриваемого сочинения. Это обстоятельство составляет одну из выдающихся характеристических особенностей сочинения о. Серия и может быть поставлено ему в особенную заслугу. Не из готовых систем и исследований заимствовал он приводимые им свидетельства, но извлек их из непосредственного, иногда даже неоднократного, чтения многочисленных, относящихся к предмету, отеческих творений. Вот почему в его сочинении упоминаются творения таких отцов и учителей, которые очень мало употребительны при обычных богословских исследованиях, и из наиболее известных отцов приводятся такие выдержки, которых нигде доселе встретить не приходилось. Если для православного богослова обращение к отеческой литературе составляет наилучший путь при исследовании Богооткровенной истины, то сочинение о. Сергия служит в этом отношении одним из отрадных образцов.

Другую выдающуюся особенность рассматриваемого исследования составляет обнаруживающаяся в нем глубина и искренность убеждения. В начале своего труда автор говорит: └вопрос о личном спасении не может быть лишь теоретической задачей; это вопрос самоопределения. Сказать себе серьезно, что нужно делать, чтобы спастись значит произвести суд над всем своим душевным содержанием". Читая исследование о. Сергия постоянно чувствуешь, что он именно решает не теоретическую только задачу, а жизненный вопрос самоопределения. Видно, что автор глубоко продумал и прочувствовал все то, что высказывает на страницах своего сочинения; много наблюдал над душевными настроениями человека и сообщает иногда весьма серьезные и меткие результаты своего психологического опыта и наблюдения. Эти свойства сочинения в связи с его убежденным, подчас даже горячим, тоном имеют своим прямым последствием то, что труд его не только читается с интересом, как умная книга, но и назидает, оставляет по себе след на душе читателя.

Задачей своего труда, как показывает и его заглавие, автор поставил исследование вопроса о спасении, т. е. так называемую субъективную сторону искупления. К такой постановке дела он побуждался, между прочим, тем, что именно эта сторона православного догмата, несмотря на ее великую важность, обыкновенно всего менее является раскрытою в богословских системах и исследованиях. Свою задачу автор выполнил с достаточною широтою и основательностью, с успехом восполняя таким образом в православной богословской науке иногда заметно дающей себя чувствовать пробел. Но нам думается, что благодаря усиленной борьбе против так называемой юридической теории и некоторому увлечению в принятом направлении, труд автора является односторонним и потому производит на читателя несколько своеобразное впечатление. Автор так мало касается объективной стороны искупления, что читатель совсем забывает о ней и иногда склонен думать, что как будто, при ходе мыслей автора, ей совсем не остается места. В православно богословских курсах принято выражение, что Господь Иисус Христос есть наш Искупитель, принес Себя Богу в жертву за грехи всех людей и тем приобрел им помилование и прощение, принес удовлетворение оскорбленной Правде Божьей. Господь совершил наше спасение.... как Первосвященник, принесши Самого Себя в жертву за грехи мира, и таким образом удовлетворил за нас Правде Божьей... (Сильвестр IV, 159, 164; Макарий III, 152, 192 и др.). Между тем, в рассматриваемом исследовании не только не раскрывается эта сторона предмета, но иногда встречаются такие выражения, которые нетвердым в догматике читателям могут подать повод к недоумениям. Автор говорит, например: └правда Божия не в том, чтобы требовать удовлетворения за грехи, а в том, чтобы каждому предоставить ту участь, какая естественно следует из принятого каждым направления жизни (стр. 92). Конечно, подобные выражения в ходе мыслей автора имеют свой совершенно православный смысл; но при недостаточном проникновении в их истинное значение, благодаря одностороннему развитию, он могут дать повод к недоумениям. ─ Для устранения этого автору, нам кажется, следовало бы, прежде осуществления главной задачи своего труда, остановиться в кратких чертах на объективной стороне догмата искупления и затем уже, выяснив значение в общей системе догмата частного вопроса о личном спасении каждого человека, перейти к тому, что теперь составляет исключительное содержание его исследования...